Летний отдых севастопольских школьников в этом году начался с тревожного сообщения — в оздоровительном лагере «Ласпи» массовое отравление. 16 детей и 5 взрослых попали на больничные койки с острой кишечной инфекцией. Лагерь закрыли на длительный срок до устранения всех замечаний, организационные выводы сделаны: кого сочли нужным уволили, завели уголовные дела и постепенно шумиха улеглась. Но вот опять в информационном поле города появились сообщения, которые громко напомнили о печальном происшествии. Мама одного из детей, попавших этим летом из лагеря в больницу с признаками острой кишечной инфекции, обратилась в Балаклавский суд с иском к департаменту образования Севастополя и детскому лагерю «Ласпи».
Маму зовут Лейла, она готова объяснять свои требования и обосновывать сумму иска в полмиллиона рублей, и удивлена, что в социальных сетях появились комментарии, которые считают сумму чрезмерной. Но больше всего ее возмущение вызывает то, что среди прочих досужих домыслов в кругу чиновников культивируют мнение, что ребенок и до поступления в больницу был не очень-то здоров.
Лейла Дениз делится своей точкой зрения на произошедшее:
— Ребенок позвонил днем, 8 июня в начале одиннадцатого, сказал, что находится в изоляторе. Саша плакал, буквально рыдал, жаловался на то, что у него болит живот. Из представителей лагеря не позвонил никто. Я начала самостоятельно искать контакты, удалось дозвониться врачу. Меня заверили, что у сына все стабилизировалось, скоро его переведут в отряд.
Плохо ребенку стало сразу после отбоя. Только около 15 часов следующего дня ему принесли воду и дали попить. Я дала сыну с собой в лагерь полисорб, но никто не позаботился, чтобы предпринять хотя бы самые простые, общедоступные и всем известные шаги по оказанию помощи сразу, вечером, как только появились первые признаки отравления. Подчеркиваю, на длительное время дети были оставлены без воды и еды.
Опять же только после 15 часов дали какой-то порошок. Вечером мне сообщили, что ребенка везут в больницу. Я бросила работу и помчалась туда. Сашу из лагерного автобуса, который вез детей без сопровождения медиков и полиции, выносили. Он уже не мог сам идти, у ребенка были судороги, он кричал, что ему больно. Думаю никому не надо объяснять мое состояние, мы бегом помчали Сашу в инвалидном кресле к врачам, к сожалению, при возникшей панике я не акцентировала внимание врача на то, что были судороги, в дальнейшем это не было зафиксировано в истории болезни. Сына направили в реанимацию. Надо отдать должное главврачу больницы, она всю ночь оставалась с детьми, не ушла домой. Главврач сказала, что состояние моего сына очень непростое и она лично проследит, чтобы были приняты все необходимые меры для спасения ребенка. Три дня реанимации стали кошмаром для всей семьи.
А теперь задумайтесь, рвота началась еще вечером, а только в 18.00 следующего дня Саша был доставлен в больницу. Были потеряны сутки!
Когда мы забрали ребенка из больницы и немного пришли в себя, до меня дошло — из лагеря никто не позвонил, не извинился, не прокомментировал произошедшее, не поинтересовался, как дела и что с Сашей. Я начала писать посты в социальных сетях, возмущаться, пытаться что-то сделать, привлечь внимание к произошедшему. Только через месяц возмущенных отзывов и постов позвонили из департамента образования и пригласили на встречу с Кривовым (Юрий Кривов – заместитель губернатора Севастополя).
Сначала было очень много полемики и пустых разговоров. Кривов зачем-то рассказывал нам про свою жену, про пятна на стенах, глупые какие-то вещи, которые нам были совершенно не интересны, объяснил, что ему до пенсии не так долго ждать осталось, потом очень сухо извинился и добавил, что теперь-то все уже хорошо, дети выздоровели. Я ему ответила, что дети не все поправились, мы до сих пор проходим обследования. После обращения к врачу нас отправили к гастроэнтерологу и положили на дневной стационар, провели полное обследование, поставили кучу диагнозов по гастроэнтерологии. Так как записаться к врачам очень тяжело, мы только сейчас, в конце августа, проходим невролога. Еще раз хочу подчеркнуть, когда сына из автобуса вытащили в тяжелейшем состоянии, были судороги, пока мы бежали к врачам, я пыталась размять ему ножки, эти действия и присутствия родных видимо принесли ребенку небольшое облегчение, и было уже не до фиксирования судорог. Возможно, это было невыгодно фиксировать. Тем не менее врачам и конкретно Матяш (Инга Матяш — главный врач ГУП «Городская инфекционная больница») я очень благодарна. Ребенок был в предкомовом состоянии, но врачи буквально его спасли.
Возвращаясь к встрече с Кривовым, хочу добавить, — впечатление от общения осталось тяжелое. Когда я обращалась к нему, вместо того, чтобы попросить меня представиться, он повернулся к своему секретарю и спросил: «Кто эта госпожа?». Выглядело, будто челядь с ходатайством пришла, а он соизволил пообщаться. Там же нам сказали, что по официальной версии заболевание детей было спровоцировано «золотистым стафилококком». У меня вопрос, почему тогда в многочисленных анализах, которые были проведены, у моего ребенка нигде не обнаружена это инфекция. Специалисты утверждают, что если бы это стафилококк попал в организм, то и через месяц его следы обязательно бы обнаружили. Их нет!
Информация компетентного источника, близкого к правительству Севастополя:
— На момент отравления в лагере, где находилось 500 детей, был врач, который приезжал на два часа в лагерь и уезжал. Работал по совместительству. Была одна медсестра, причем ее квалификация не соответствовала требованиям, которые предъявляются в случае инфекционных заболеваний, т.е. это был уровень диет. сестры. Департамент к началу работы лагеря «Ласпи» не выделил достаточное количество ставок медперсонала. Через неделю после отравления детей было выделено пять ставок медперсонала. Пять! Т.е. возможности были. Что мешало сделать это сразу? Почему до этого произвели такую экономию? Видимо надеялись на русский авось. Выделенные ставки были сняты в экстренном порядке со школ города и «Ласпи» укомплектовали по полной схеме. Это политика финансового отдела департамента образования, возглавляемого Ириной Михайловной Нестеровой, политика глобальной экономии. Кому нужна ваша экономия? Могу однозначно утверждать, если бы на месте в первый час заболевания была оказана профессиональная медицинская помощь, такой ситуации не сложилось бы. Отравление в лагерях явление не редкое. Так сложилось. Дети приезжают со своими домашними привычками в питании, тут начинается другое питание – общественное, и возникают различные сбои. В этом случае грамотные действия медицинского работника купируют эту проблему, ее можно было устранить в течение первых двух часов. Но мед. работник, который действовал под давлением директора, понимал, что проблему нужно было максимально замять, лагерь был всего сутки назад прият самой Матвиенко, поэтому все просто отмалчивались.
Мама Лейла Дениз:
— Сегодня, когда пытаются развернуть вопрос таким образом, что мальчик был не очень-то здоров изначально, могу пресечь на корню все досужие размышления. Год назад мы поступали в кадетское училище (Филиал ФГКОУ «Нахимовское военно-морское училище МО РФ», ранее имело статус — Севастопольское президентское кадетское училище. Прим. редактора). Там медицинская комиссия очень серьезная, проверяют как космонавтов. Если бы нашлось хотя бы одно замечание по здоровью, нас просто бы не допустили до экзаменов. Все медицинские заключения, (УЗИ, окулист, анализы) у меня на руках. Ребенок был абсолютно здоров!
Сейчас, кроме гастроэнтерологических диагнозов, у ребенка обнаружено ухудшение зрения. Невролог обещал разобраться, почему это произошло. Не исключено, что это последствия обезвоживания организма и судорог.
А теперь о суде. Когда на встрече с Кривовым он задал вопрос: «А что вы хотите?»- я сказала, что нам нужен санаторий для реабилитации здоровья ребенка по желудочно-кишечному тракту. Есть зафиксированные диагнозы, организм ребенка необходимо привести в порядок. В ответ мне было сказано, что могут только предоставить путевку в лагерь. Мало того, что предлагают общий стол, который категорически противопоказан, надо учесть и психологический стресс. Ребенок может ехать в настоящее время только с сопровождающим, он боится повторного отравления. На мой вопрос – что мне делать, Кривов сказал, что мы можем идти юридическим путем. Я спросила – что в суд подавать? На кого? На департамент, на правительство, на лагерь? Кривов ответил: «Вам юристы расскажут».
Проще говоря отфутболил нас в суд. При этом, повторюсь, была фраза сказана, мол, мне полгода до пенсии, типа мне все равно.
Компетентный источник сообщил:
— На заседании правительства в конце недели (23 августа) Кривов поднял вопрос о том, что родители Саши обратились в суд и прокомментировал, что считает сумму чрезмерной. Выступил врач, фамилия которого не называлась, и Кривов громко озвучил, что, оказывается, у ребенка была дискинезия до поступления в лагерь и родители просто на нем зарабатывают деньги. Среди прочих абсурдных предположений, прозвучало, что это может быть и политический заказ.
Так же по информации источника, стало известно, что господин Кривов считает, что если помочь одному ребенку, то это создаст прецедент и остальные родители тоже начнут просить деньги. Известно (со слов источника), что сразу после инцидента были даны прямые указания губернатора выделить по 25 тыс. рублей на каждого пострадавшего ребенка и отправить в оздоровительные лагеря на другие смены, особо пострадавшему ребенку помочь с оздоровлением, однако зам. губернатора Кривов не счел такое решение правильным и не согласился его выполнять.
Мама Лейла Дениз:
— Я не хотела войны. Первые две недели я просто ждала, что мне позвонят и предложат варианты реабилитации здоровья моего ребенка. Мне лично ничего не надо, но я должна покупать витамины, дорогостоящие лекарства. В иске сказано, что мы хотим реабилитировать ребенка — это санаторий до полного выздоровления. Сколько раз придется там побывать не важно, хватит одного раза – прекрасно! Не хватит, значит продолжать до полного выздоровления, до полного снятия диагноза. И теперь я требую денежную компенсацию. Медицина очень дорогая! Ни копейки из этих денег я не планирую потратить ни на что, кроме обеспечения полного выздоравливания ребенка. У ребенка украли лето. 8 июня он попал в реанимацию. Все лето дорогое диетическое питание. Сплошные ограничения во всем. Три месяца! Уже много денег потрачено на оздоровление. Здоровье ребенка – это не полмиллиона, не два, не три – это бесценно.
Кроме того – у ребенка украли мечту. С раннего детства он мечтал стать военным. Все навыки, все устремления выстраивались на достижение этой цели. Что ему делать сейчас? Попрощаться с мечтой? Нет. Мы будем поступать снова. Сначала в кадетское училище и учиться там, потом дальше. Сын говорит: «Я хочу Россию защищать. Это моя Родина!» В планах было летное училище. Это в первую очередь 100% зрение. По всем остальным показателям тоже должно быть отличное здоровье. Вы что хотите убить мечту ребенка? Я не позволю! Дай бог, чтобы мне этого полмиллиона хватило. Буду судиться!
Все материалы публикации предоставлены Лейлой Дениз.
sevkor.ru может не разделять мнение своих авторов. Издание готово предоставить свои страницы любому общественнику, а также официальному представителю власти, желающему высказать альтернативную точку зрения.